«Олимпийский Мишка» — книга историка Ивана Корнеева о советской утопии, которую Москва пыталась показать всему миру в 1980 году. И талисмане этого времени
В издательстве Individuum вышла книга историка Ивана Корнеева, посвященная истории талисмана Олимпийских игр 1980 года в Москве: «Олимпийский Мишка. Судьба последней советской утопии и ее талисмана». Литературный критик Алекс Месропов рассказывает, как в биографии Мишки отражается вся история международных отношений конца 1970-х.
В политическом бестиарии западных медиа за Россией давно и прочно закрепился хрестоматийный образ русского медведя. Он преследовал россиян с Наполеоновских войн, усилился в годы Крымской войны 1853 — 1856 годов и устоялся в качестве визуального штампа в ХХ веке. Когда СССР погружался в брежневский консерватизм, к стране приклеился еще и стереотип о «России Вечной»: смена правителей или режимов здесь не имеет значения, а любые демократические инициативы в стране неизбежно сравниваются с потемкинскими деревнями.
После того как Москва получила право на проведение XXII летних Олимпийских игр, советский Олимпийский комитет поставил перед собой задачу: избавить мир от стереотипов о Советском Союзе, продемонстрировав подлинное лицо страны. СССР — это прогрессивное социалистическое государство, уверяли чиновники, в котором давно нет национальностей, потому что вместо них возник советский народ. А советский народ очень гостеприимный и миролюбивый, не имеющий ничего общего с образом агрессивного медведя.
Но каким на самом деле был советский народ брежневской эпохи? Как появились известные клише в западной прессе и советские пропагандистские штампы? И какое отношение к этому имеет Олимпиада-80?
На эти вопросы пытается ответить молодой историк и сценарист Иван Корнеев в нон-фикшене «Олимпийский Мишка. Судьба последней советской утопии и ее талисмана». Корнеев исследует советскую Олимпиаду всю свою академическую и профессиональную жизнь: больше десяти лет подряд собирает материалы в российских архивах, пишет академические статьи по этой теме, изучает современную гуманитарную литературу о советской повседневности 1970-х и изучает спортивно-журналистские мемуары, посвященные Олимпиаде-80. Все это отразилось в его книге.
Автор приходит к выводу, что в годы, которые принято называть «застойными», сотрудничество Советского Союза с капиталистическим миром — научно-техническое, культурное и экономическое — было более тесным, чем, например, во времена НЭПа или оттепели. Менялись и привычки советских граждан брежневской эпохи: если еще недавно они жаловались «на барачное жилье или идеологические промахи сограждан», то теперь — «на очереди в магазинах и качество продуктов». Это важный мотив книги: городской человек в СССР был готов к классовой миграции вверх, к «буржуазному» образу жизни.
Нет ничего удивительного, что, говоря об этом, Корнеев ссылается на знаковую книгу антрополога Алексея Юрчака «Это было навсегда, пока не кончилось»: она как раз посвящена противоречивому стремлению советского человека жить по стандартам капиталистического мира (условно, носить американские джинсы), не покидая пределы социалистической реальности.
Аналогичное желание «пробить дыру в железном занавесе», не расставаясь с советской моделью политического управления, наблюдается в поведении советских технократов средних лет, вошедших в руководство оргкомитета Олимпиады.
Во второй половине 1970-х они пытались усилить экономические связи с Западом, чтобы ускорить модернизацию советской спортивно-городской инфраструктуры, а заодно подготовить Москву к приезду гостей из капиталистических стран. По их планам, в советской столице должна была продаваться «Кока-кола», а на обед участники Олимпиады могли бы зайти в «Макдональдс». Здесь Корнеев цитирует спортивного историка и свидетеля тех событий Аллена Гуттмана: «Русские вели себя так, словно никогда не слышали о марксизме-ленинизме».
Другой сюрприз — талисман Олимпиады, который должен был олицетворять Советский Союз и его жителей. Устроили голосование — и советские граждане выбрали медведя.
Но с ним не хотела себя ассоциировать советская власть, пишет Корнеев. И тут возникает другой важный мотив книги: один из ключевых векторов брежневской социальной политики — создание мифа о «счастливом детстве» в Советском Союзе. Детство в это время стремительно «культивируется как лучшая пора в жизни человека, в котором он по возможности должен пребывать до самой смерти». Следуя за этой политикой, образ медведя плавно сменился на детского мишку. В облике медвежонка, созданного художником Виктором Чижиковым, «угадывается щекастый и доверчивый ребенок, который не несет никакой опасности». Или не знает политической ответственности — тут как посмотреть.
Здесь и заканчивается «утопическая» часть истории Олимпиады-80. Дальше начинается столкновение с социалистической реальностью.
За год до Олимпиады проснулось так называемое консервативное крыло власти, которое вступило в конфликт с молодыми технократами — из-за слишком окрепших связей с капиталистическим миром. Спецслужбы начали распространять слухи об опасности западных предметов быта, усиливая алармизм и шпиономанию в преддверии Олимпиады. Но больше всего консерваторов раздражал трепет, который советские люди испытывали перед продуктами потребления из капиталистических стран.
В конце концов, вместо первых «Макдональдсов» в Москве построили временные летние кафе из металлоконструкций. К слову, «Кока-кола» все же продавалась, но только на территории Олимпийской деревни.
Но даже не этот консерватизм советского руководства ударил сильнее всего по олимпийской утопии. Надежды на мирные и плавные перемены растоптала война: в 1979 году советские войска вторглись в Афганистан, эпоха разрядки осталась позади.
США запустили кампанию бойкота Олимпиады: 55 стран отказались ехать в Москву, а еще 12 национальных комитетов просто не ответили на приглашения советских чиновников. Талисман Олимпиады тоже изменился: появились советские пропагандистские плакаты и мультфильмы, в которых Мишка, уже не такой мягкий и миролюбивый, превращался в героического защитника Олимпиады от внешних врагов.
Тем не менее Олимпиада, даже с таким усеченным количеством участников, состоялась. Корнеев реконструирует ее повседневность, либо развеивая мифы о Москве 1980 года, либо уточняя их. Он подробно останавливается на церемониях открытия и закрытия и их символической роли. Это были по-детски трогательные спектакли стадионного масштаба, которые оставили у зрителей щемящее чувство. Мишка улетел, приходит к выводу автор, как бы не справившись со своей задачей: убедить большинство гостей и зрителей Олимпиады в миролюбии Советского Союза не получилось.
Драматичная биография талисмана Олимпиады — создание утопического образа Мишки, затем его использование в пропагандистских целях и, наконец, его печальное прощание со всеми на церемонии закрытия — самая эмоциональная сторона книги. Мишка должен был сломать железный занавес и объединить людей со всего света в советской столице, но вместо этого его Олимпиада вновь посеяла вражду между двумя политическими лагерями: теперь стереотипы об СССР воспроизводились с еще большим остервенением.
Самой удручающей главой этой истории становится переход в современность, когда Корнеев вкратце описывает поиск талисмана и церемонии сочинской Олимпиады 2014 года. Российская власть повторила роковую ошибку советской. Образ страны, созданный на новой Олимпиаде, вновь разрушился из-за войны, теперь уже в Украине, начавшейся сразу после церемонии закрытия в Сочи. Корнеев приходит к неутешительному выводу: история обеих Олимпиад показывает, что люди во власти на много шагов отстают от собственного народа в стремлении к миру.
Этот народ и заслуживает особенного упоминания по прочтении книги Корнеева. За исключением престарелой консервативной номенклатуры и спецслужб, все остальные люди, участвовавшие в подготовке и проведении Олимпиады-80 (а это десятки тысяч советских граждан из всех республик), показали себя профессионалами, которые были готовы и к прогрессу, и к гостеприимству, и к миролюбию, и к западному образу жизни, который в их миропонимании не шел вразрез с любовью к родине. В этом по-социалистически утопическом стремлении советского человека ко всем добродетелям сразу ощущается удивительная созвучность с детской наивностью олимпийского Мишки — талисмана, которого советские люди сами же выбрали.
«Плот» — это телеграм-канал, где говорят о культуре в эпоху плохих новостей. Каждый день редакторы «Медузы» Софья Воробьева и Антон Хитров рассказывают о кино, сериалах, музыке, литературе и современном искусстве. Подписывайтесь: будем вместе спасаться в бурю.
Алекс Месропов